Весь экипаж застыл в удивлении. Это слово ещё с десяток раз повторили вслух, после чего один из мужчин указал на Витю пальцем, затем вместе с остальными вышел из трюма. Мальчик так и не понял, что было сказано моряком, но судя по двум другим, которые стояли рядом и не спускали с него глаз, ничего хорошего. Он с досадой взглянул на книгу и грустно выдохнул. Всё оказалось намного сложнее, чем он думал.

Последующие попытки установить контакт с двумя рыбаками провалились. Они либо смеялись и дружелюбно кивали, либо брали в руки книгу и указывали на слово «родители». Даже трюк с печеньем не помог. Прошло столько времени, что он успел и заскучать. Двое «охранников», как он уже понял, не давали ему и шагу сделать по трюму без сопровождения. Всё закончилось, только когда к ним вошёл один из рыбаков и махнул мальчику рукой, подзывая его к себе.

Мужчина без умолку болтал что-то непонятное, хлопая мальца по плечу, затем указал пальцем в небо, и Витя увидел вдали самый настоящий вертолёт.

Подлетая к рыбацкому кораблю, я невольно вспомнил через что мне пришлось пройти за эти пару часов, что мы разыскивали Витю.

Из порта Гаваны ежедневно уплывают на промысел столько моряков, что, казалось, что мы ищем иголку в стоге сена.

Ко всему прочему этот мелкий засранец, по другому мне его сейчас трудно назвать, умудрился так тихо прошмыгнуть мимо охраны, что в отеле, что в самом порту, так что никто, абсолютно никто ничего не видел.

Ко всему прочему я очень беспокоился за Машу. Она так перенервничала, что её отвезли в больницу, на всякий случай, чтобы она находилась под присмотром врачей. Думаю, в обычной ситуации, она бы просто отлежалась дома, но, учитывая её беременность, решили не рисковать.

В общем, досталось всем. Мне тоже прилетело по шапке, что не уследил за ребёнком и теперь приходится поднимать на уши всю Гавану. Шутка ли, пропал советский ребёнок приехавший в составе рабочей делегации.

Даже советскую военно-морскую базу поставили в известность.

И, когда, наконец-то пришла радиограмма с одного из кубинских кораблей об обнаруженном зайце, то меня сразу же отправили в море на одном из советских катеров и привезли на советский же эсминец. .

Стоит сказать, что за безопасностью там следили на отлично. Меня сразу предупредили, чтобы я оставался на одном месте под присмотром военных и никуда свой нос лишний раз не совал.

Но я и не собирался. Однако, не ожидал, что спустя некоторое время меня посадят ещё и на вертолёт, который и должен будет забрать моего сына с рыбацкого судна, потому что военный корабль с курса сходить не собирался.

Вот такие вот приключения привели меня к этому моменту, когда я смотрю на то как Витя карабкается наверх по вертолётному трапу.

Оказавшись внутри, он молча перебрался ближе ко мне, но весь как-то сжался. Судя по виду, пацан явно ожидал, что его сильно накажут, а может быть даже побьют. Но, если насчёт первого я ещё думал, то рукоприкладствовать точно не собирался.

Честно сказать, я немного даже гордился сыном. Да, конечно, наворотил он дел. Но ведь порыв был достойный! К тому же, это ж надо, какой в нём живёт дух авантюризма. Не побоялся в чужой стране такое провернуть.

Нет, конечно, это не дело, творить такое без ведома взрослых. Но, надеюсь, после нашей беседы он свою ошибку поймёт.

Конечно, в вертолёте я устраивать ему отповедь не собирался. Уверен, у Вити и так сейчас стресс. Такого развития событий он точно не ожидал. Лучше потом, в спокойной обстановке поговорим.

Тем более, что сами военные отнеслись к ситуации с юмором.

Пилот вертолёта, очевидно, видел в этом маленькое приключение. Он даже начал подбадривать Витю, хваля его за то, как ловко и смело он забрался наверх по трапу. А потом предложил сфотографировать нас у вертолёта, когда мы приземлимся на эсминце.

Отказываться я смысла не видел. Когда ещё можно будет добыть такое фото? Так что, похлопав сына по плечу, я наказал ему, чтобы он улыбался как можно шире.

Военный, представившийся нам Юрием Александровичем, пообещал прислать фотографию в колхоз почтой.

А нам, после этого, быстро сгрузили обратно на катер и повезли в порт.

Эпопея с поиском ребёнка закончилась, и все невольные участники этого события вздохнули с облегчением.

Мы же с Витей сразу отправились в наш номер, где он сразу же спросил:

— А где Мария Никаноровна?

Я вздохнул и указал ему на стул рядом с небольшим столом у окна.

— Садись, — сам же я сел напротив, — Маша в больнице, очень перенервничала.

— Ох… это моя вина, — повесил он голову.

— Хорошо, что ты это понимаешь, — кивнул я, не видя смысла делать вид, что это не так.

— Извините… я не думал, что всё будет так…

— Сделанного не исправишь, но я хочу, чтобы ты понял. Каждый раз, когда ты делаешь что-то необдуманное, это отражается на твоих близких. А иногда и не только на близких. Вот ты хотел помочь нашим товарищам, верно?

Витя грустно кивнул, а я продолжил:

— Мотив благой, но из-за недостатка знаний, ты не только не помог, а нанёс убыток нашей стране. Ты же не думаешь, что твоя эвакуация с рыбацкого судна ничего не стоила?

— Нет…

— Но всего этого можно было избежать, если бы ты посоветовался со мной или с Машей. Знаешь, старую русскую поговорку? Дураки учатся на своих ошибках, а умные на чужих. Так вот, ты же умный парень, Витя. Не становись тем самым дураком. Самостоятельность — это хорошо, но всему своё время. Вот скажи, нравится тебе море? Хочешь плавать?

— Очень, — тут же выпалил он.

— Тогда учись хорошо и после школы поступишь в мореходное училище. Мы с Машей тебя только поддержим.

— А ругать сейчас не будете? — с удивлением посмотрел он на меня?

Я пожал плечами.

— А зачем? Ты и так уже понял, что наворотил глупостей. Но знаешь, ты меня очень расстроишь, если этот разговор тебя ничему не научит.

— Нет, нет, я всё понял, Александр Александрович. Правда.

— Вот и хорошо. А сейчас вместе поедем к Маше в больницу. Она там места себе не находит.

Машу выписали уже на следующее утро. К счастью, никаких последствий для её здоровья этот эпизод не имел. Витя очень сильно перед ней извинялся. Но для неё было главное, что он нашёлся и, что с ним всё в порядке.

А через несколько дней мы уже вылетали обратно в СССР.

Перед этим, меня ещё раз отвезли уже в другой колхоз, где теплица пока ещё была в стадии строительства. Но в остальном всё было то же самое, что и в прошлый раз.

Особенно радовало отношение. И встречали, и провожали меня (ну и всех, кто тоже там был) как очень дорогого гостя. А гостинцев, в конце концов, набралось столько, что мы даже не сумели уместить всё в багаж. Впрочем, скоропортящиеся продукты мы как могли старались съесть на Кубе.

Но всё равно одних только сигар мне отсыпали столько, что хватит накурить весь колхоз, наверное. Я уже молчу про Ром.

К счастью, организаторы нашей поездки лояльно относились к подаркам и разрешили набрать багажа больше чем позволялось изначально. После тщательной проверки, разумеется.

Тем более, что гостеприимные кубинцы никого не обидели, и так или иначе одарили всех.

По прибытию в Москву, я решил задержаться и заехать как минимум к Косте и к Васнецову. Во-первых, чтобы поделиться гостинцами, а во-вторых, от последнего я как раз ждал новостей, как там продвигается наше дело с борщевиком. Но пока он особо ничем меня порадовать не мог. Но я надеялся, что хотя бы ближе к лету, всё сдвинется с мёртвой точки. Не хочется, чтобы ещё несколько лет наши поля засаживали этим вредным сорняком.

С такими мыслями я и вернулся в «Новый Путь». И как раз вовремя. Ведь уже скоро к нам приедут студенты из Тимирязевки.

Глава 14

Витя не ожидал, что его путешествие вызовет такой ажиотаж среди одноклассников. И если бы только они, но нет, полшколы провожало мальчика глазами.